06.05.2024 15:13
Аналитика.
Просмотров всего: 32215; сегодня: 79.

Его звали Кент. Последний из «Красной капеллы»

Его звали Кент. Последний из «Красной капеллы»

Автор: Александр Звягинцев.

В конце 1980-х годов наши кабинеты с Александром Филипповичем Катусевым, заместителем Генерального прокурора СССР, находились рядом — на пятом этаже в здании прокуратуры СССР по улице Пушкинская, 15-а. Так что встречались почти каждый день. Александр Филиппович был легким и жизнерадостным человеком. Много шутил. Часто до начала рабочего дня заглядывал на чашку чая и почти всегда рассказывал интересные истории или анекдоты. А один раз вообще удивил — «по секрету» спел частушку про перестройку. Было это, правда, летом 1991 года, когда он стал Главным военным прокурором. Сказал, что услышал ее от военных:

Перестройка — мать родная,

Горбачёв — отец родной,

На хрена родня такая,

Лучше быть мне сиротой.

Спел и пригласил меня к себе в Главную военную прокуратуру — сказал, что есть очень интересное реабилитационное дело, которым долго занимались военные прокуроры, и вот теперь процесс завершен. А так как дело чрезвычайно интересное, уникальное и касается человека с совершенно необыкновенной судьбой, надо бы, чтобы о нем узнала вся страна.

Вот так я впервые познакомился с этой историей.

А 8 августа 1991 года о нем узнала уже вся страна. «Известия» тогда сообщили:

«В ряд легендарных советских разведчиков, таких как Рихард Зорге, Николай Кузнецов, Рудольф Абель, вернулось еще одно имя — Анатолия Марковича Гуревича, больше известного в различных книгах и статьях под разведывательным псевдонимом Венсен Сьерра или Кент.

Оболганный и оклеветанный, преданный соратниками... он был одним из руководителей глубоко законспирированной советской агентурной сети, действовавшей в предвоенные и военные годы на территории Западной Европы, той самой, что гитлеровцы называли „Красная капелла“.

Гуревич провел три года в застенках гестапо, затем десять лет в сталинско-бериевских лагерях и через три года после освобождения вновь заключен под стражу уже в хрущевское время. Более 45 лет он носил несправедливое и позорное клеймо изменника Родины. Сегодня оно с него снято.

Огромную работу проделали сотрудники Главной военной прокуратуры, чтобы помочь человеку вернуть доброе имя, чтобы реабилитировать его подвиг».

Вскоре все граждане великой страны увидели по телевидению, как в здании Главной военной прокуратуры, что в переулке Хользунова недалеко от метро «Фрунзенская», седой 78-летний мужчина, не скрывая волнения, слушал обращенные к нему слова: «Дорогой Анатолий Маркович! Сообщаем вам радостную весть, что Постановлением Особого совещания при МГБ СССР от пятнадцатого января тысяча девятьсот сорок седьмого года к уголовной ответственности вы были привлечены необоснованно... В соответствии с пунктом один Указа Президента СССР „О восстановлении всех прав жертв политических репрессий двадцатых — пятидесятых годов“ от тринадцатого августа тысяча девятьсот девяностого года Гуревича Анатолия Марковича считать реабилитированным...»

Тогда в здании Главной военной прокуратуры СССР я и познакомился с Анатолием Марковичем. Потом мы часто встречались, несколько раз я был у него в Ленинграде в его скромной квартирке, где он жил со своей женой Лидией Васильевной, милой и скромной женщиной. Мы много говорили о прошлом, о том, что, пока есть возможность, надо, чтобы страна узнала всю правду о тех, кто боролся с фашизмом.

И здесь требуется сразу сказать об одном важнейшем обстоятельстве. Реабилитация Гуревича пришлась на чрезвычайное время — уходило с исторической сцены государство, за которое он боролся, от которого много претерпел. Оно погружалось в пучину истории под проклятия одних, угрюмое молчание других, безнадежные сожаления третьих... В эти времена, когда слышнее всего были голоса тех, кто требовал расправиться с ним окончательно, помнить только темное и злое, когда очень многие припоминали или придумывали нанесенные им обиды, Гуревич со своей фантастической и трагической жизнью показался кое-кому весьма удобным персонажем для разоблачения и предъявления счетов разрушенной родине. Им казалось, что уж ему-то жалеть нечего и некого.

Но эти люди ошиблись. Анатолий Маркович, столько перенесший и перестрадавший, вовсе не собирался отказываться от государства, которому служил, идеалов, в которые верил и которые защищал. Да, были люди, которых он мог обвинить в своих бедах, но он не ставил знак равенства между ними и своей Родиной. Уже в конце жизни, когда Гуревич с женой впервые приехали в Испанию к сыну Мишелю, с которым он не виделся сорок пять лет, им предложили остаться там навсегда, жить в просторной вилле с садом... Он поблагодарил и вернулся в свою маленькую хрущевку в Ленинграде. Почему? «Я просто не представляю себе, что мог бы жить в другой стране. Конечно, если бы это было по заданию, я бы согласился, — объяснил он. — Но просто так? Зачем?.. Родину ведь не выбирают, она же одна на всю жизнь».

Никакая конъюнктура не смогла заставить его переменить взгляды, подкорректировать свою жизненную позицию для того, чтобы «соответствовать». Когда на телеэкраны вышел фильм «Красная капелла», он позвонил мне. И всегда очень уравновешенный, спокойный Анатолий Маркович вдруг с возмущением стал делиться впечатлениями от увиденного. В конце разговора сказал, что написал гневное письмо его создателям:

«Я, Анатолий Маркович Гуревич, 1913 года рождения, единственный, кто остался в живых из участников „Красной капеллы“, с радостью и надеждой ожидал показа этого фильма. Возможно, не стоило надеяться на точность событий, на глубинное понимание профессии разведчика, но то, что пришлось увидеть, неприятно удивило.

Увы, к большому сожалению, события, о которых рассказано в фильме, абсолютно не похожи на те, что были на самом деле. Оказались искажены место действия, биографии разведчиков, в карикатурном виде была показана их личная жизнь. Тяжелая, изматывающая работа наших разведчиков, которые каждый день рисковали жизнью, была изображена как занимательная зарубежная поездка, при этом в фильме наши разведчики постарались нарушить все возможные правила конспирации, причем делали это очень красиво. От реальных событий остались только имена.

Конечно, если целью было опорочить работу нашей разведки перед началом и во время Второй мировой войны, представить деятельность разведчиков в стиле фильмов о Джеймсе Бонде, то эта цель достигнута. Понятно, что сценаристы и режиссеры имеют право на творческий поиск, можно снять патриотический фильм, можно на этом же материале поставить водевиль или мюзикл, а то и пародию на шпионские фильмы, но меня волнует другое — нужно ли показывать неправду, даже в интересах искусства?!. И как быть с теми людьми, многие из которых погибли, в том числе после жестоких пыток в гестапо, и которые не узнали бы себя в этом фильме…» И дальше:

«И уж совсем непонятно, зачем в фильме персонаж Кент (то есть я — Анатолий Гуревич) произносит странные фразы о том, что „победу над фашизмом одержали англичане и американцы“, что „Шульце-Бойзен — авантюрист“, что он, Кент, „собирался с женой бежать в Австралию“. Зачем нужен этот бред?!

Шульце-Бойзен — настоящий герой, это человек, который не стал ждать падения фашизма, а сделал все, что мог, для подрыва мощи этого преступного режима. Если бы таких людей было больше, то миллионы жизней могли быть сохранены. И нужно ли порочить память о человеке, который был казнен в 1943 году по приговору военного суда Германии за деятельность в пользу СССР?»

Зачем говорить, что «победу одержали англичане и американцы», сегодня уже хорошо известно — чтобы опорочить, забыть подвиг советских людей, переписать историю войны, поставить на одну доску Сталина и Гитлера, вычеркнуть СССР и Россию, как его правопреемницу, из числа победителей. Но Анатолий Гуревич в такие игры играть не желал. Они возмущали его до глубины души.

«В жизни все было значительно сложнее и страшнее...»

Как-то во время очередной встречи Гуревич передал мне то самое письмо, которое написал после выхода пресловутого телефильма. В нем он по возможности кратко, но обстоятельно рассказал о своей работе разведчика, вокруг которой потом было сложено столько легенд, о которой ходило столько вымыслов и слухов. Письмо это практически неизвестно.

«Анатолий Гуревич (оперативный псевдоним Кент) в 1939 году проходил подготовку в разведывательной школе в Москве и 15 апреля 1939 года по заданию Главного разведывательного управления под видом мексиканского туриста выехал через Финляндию, Швецию, Норвегию, Нидерланды во Францию.

В Париже поменял паспорт мексиканского туриста на уругвайский, на имя Винсенте Сьерра, а затем прибыл в Брюссель, где встретился с Леопольдом Треппером (псевдоним Отто), который в 1939 году был руководителем резидентуры советской военной разведки в Бельгии, действуя в основном в целях легализации советских разведчиков, в том числе путем приобретения для них паспортов. Так началась моя работа разведчика.

Мне пришлось затратить некоторое время, чтобы легализоваться в Бельгии в качестве уругвайского бизнесмена. Для налаживания связей в различных кругах бельгийского общества, изучения этой страны и для приобретения экономических знаний, а также совершенствования знаний французского, английского и немецкого языков я начал обучение в привилегированной школе „Селект скул“ и в Брюссельском свободном университете.

В 1939 и 1940 годах я в качестве помощника резидента занимался расшифровкой указаний из Москвы, подготовкой донесений, предназначенных для передачи в Центр, путем связи с представителем Главразведупра в советском Торгпредстве Бельгии А. Большаковым. С сентября 1939 года, то есть с начала Второй мировой войны, наша резидентура получила задание осуществлять разведывательную деятельность.

В марте 1940 года мне пришлось выполнить особое задание Главного разведывательного управления — наладить прервавшуюся связь со швейцарской резидентурой, которую возглавлял Шандор Радо (псевдоним Дора).

Поэтому я выехал в Швейцарию, где встретился с Шандором Радо, научил его пользоваться новым шифром и передал программу радиосвязи с Центром, что обеспечило передачу очень ценной информации от наших разведчиков в Швейцарии в Москву вплоть до 1944 года. Неслучайно после окончания войны некоторые иностранные аналитики не раз пытались доказать, что Вторая мировая война была выиграна в Швейцарии, а не на полях сражений.

Следует заметить, что такой организации, как „Красная капелла“, никогда не существовало. Это кодовое название сети антигитлеровского движения в Германии, присвоенное впоследствии разведгруппам в Германии, Бельгии, Франции, Швейцарии. Каждая из резидентур имела собственную связь с Директором, так в шифрограммах именовался центр в Москве. Это были и радиосвязь, и другие каналы передачи информации.

Каждая разведывательная сеть была автономна и могла выходить на контакт с советскими разведчиками в других странах только по прямому указанию Москвы и в исключительных случаях. Поэтому разведчики не ездили друг к другу в гости, не дружили семьями, не делали коллективных снимков и не брали радиостанции у своих друзей, как это показано в фильме.

Возможно, это неплохо смотрится в кино, но совершенно не профессионально с точки зрения разведки. В фильме Леопольд Треппер, который, по мнению авторов фильма, руководил всеми советскими разведчиками в Западной Европе и возглавлял несуществующую организацию „Красная капелла“, показан очень эффектно. А что же было на самом деле?

В мае 1940 года Бельгия была оккупирована немецкими войсками, после чего Леопольд Треппер и некоторые разведчики вынуждены были покинуть страну, чтобы не быть арестованными гестапо как лица еврейской национальности. По решению Москвы Треппер выехал во Францию и возглавил там советскую резидентуру, а мне было приказано возглавлять бельгийскую резидентуру, так как уругвайские граждане не имели оснований бояться немцев.

Моя легализация прошла успешно, еще до прихода немцев мне удалось установить нужные связи. Перед оккупацией Бельгии ко мне обратился чешский миллионер по фамилии Зингер, с семьей которого я проживал в одном доме, с просьбой покровительствовать его дочери Маргарет Барча. Она недавно стала вдовой и, имея на руках сына Рене, не захотела эмигрировать в США со своими родителями.

Господин Зингер обещал передать мне деловые связи, которые не ограничивались только Бельгией. О состоявшейся беседе я сообщил в Центр и получил одобрение.

Благодаря помощи Маргарет Барча в январе 1941 года в Бельгии мною создано акционерное общество „Симекско“, президентом и директором-распорядителем которого я был избран, о чем было официально опубликовано в бельгийском „Королевском вестнике“. Это была торгово-закупочная организация со связями в ряде стран Западной Европы. Она заключала договора с солидными заказчиками, и в первую очередь с вермахтом — командованием немецких вооруженных сил, на оптовые поставки оборудования, расходных материалов, инструментов и различных бытовых принадлежностей.

Благодаря успешной работе фирмы мне удалось вой ти в контакт с деловыми кругами Бельгии и других стран, наладить сотрудничество со старшими офицерами немецких интендантских служб, которые не только способствовали работе фирмы „Симекско“, но и были источниками информации, которая передавалась в Москву.

Мне и некоторым представителям фирмы „Симекско“ удалось даже получить пропуск для передвижения по оккупированным территориям Бельгии и Нидерландов и иногда осуществлять поездки в Германию, Чехословакию и другие страны.

В октябре 1941 года по заданию Центра я выезжал в Чехословакию и Германию. В Праге мне не удалось восстановить связь с чешской резидентурой, так как чешские резиденты были арестованы гестапо до моего приезда. Затем я поехал в Берлин восстанавливать связь с берлинской группой разведчиков-антифашистов Шульце-Бойзена — Харнака — Ильзе Штебе.

Мне удалось выполнить это задание, в Берлине я встретился с немецким офицером, референтом штаба авиации Германии Харро Шульце-Бойзеном (псевдоним Хоро). Связь была восстановлена. Кроме того, Шульце-Бойзен сказал, что у него скопилась очень важная для Центра информация, которая им была мне передана и сразу же после моего возвращения в Бельгию сообщена по радио в Центр. Из Центра вся эта информация была передана „Главному хозяину“ — Сталину, от которого через руководство ГРУ мне была объявлена благодарность.

 В частности, была передана информация о планах немецкого командования на 1942 год, об изменении направления главного удара с московского направления на юг СССР, о готовящемся ударе войск противника на Кавказ в районе Майкопа и в направлении на Сталинград.

Кроме того, в Москву были также сообщены данные о потерях германской авиации, о возможностях немецких предприятий по выпуску самолетов, о захвате немцами ключа к шифрам в городе Петсаме, которыми пользовались советские дипломатические учреждения за границей для связи с Москвой, о высадке немецких парашютистов под Ленинградом, о возможном использовании фашистами химического оружия против СССР, о раскрытии немецкой контрразведкой английской агентуры на Балканах и многое другое. Как видно из этого примера, для получения подобной информации работало множество людей, и это требовало огромных усилий. В фильме наши разведчики из разных стран, которые по воле авторов фильма оказались в Париже чуть ли не на общей вечеринке, добывают разведывательную информацию путем логических рассуждений и обмена мнениями и искусно обходят все ловушки гестапо.

Может быть, это и годится для некоего фильма под условным названием „Подвиг разведчиков“, но не имеет отношения к событиям, которые в действительности происходили в Западной Европе в 1939– 1945 годах. В жизни все было значительно сложнее и страшнее.

Тринадцатого декабря 1941 года в Брюсселе на конспиративной вилле Треппер, который приехал из Парижа, собрал своих друзей по бывшей резидентуре без моего согласия. На этой же вилле работал радиопередатчик, который выходил в эфир более пяти часов в день, поэтому вилла была запеленгована немецкой контрразведкой. Самому Трепперу удалось избежать ареста. Конечно, можно было беречь себя, ограничивая время работы в эфире, но шел декабрь 1941 года, речь шла о существовании СССР, враг готовился захватить Москву и затем двинуться в южные районы страны. Ситуация была критическая, и все работали, не жалея себя.

Кроме того, как уже стало ясно после войны, гестапо предприняло беспрецедентные меры по поиску советских разведчиков, была задействована вся мощь спецслужб Германии для захвата передатчиков и радистов.

В январе 1942 года с согласия Москвы я переехал во Францию и легализовался в Марселе, где находился филиал брюссельской фирмы „Симекс“. Гестапо понадобилось время, чтобы сломить волю одного из наших захваченных радистов. 9 ноября 1942 года я был арестован вместе с Маргарет у себя на квартире в Марселе. В декабре 1942 года в Париже был арестован Треппер.

В ноябре 1942 года я был доставлен в бельгийский форт Бреендок, который в то время был тюрьмой для особо опасных военных преступников, затем меня допрашивали в Берлинской тюрьме, с декабря 1943 года я находился в парижской тюрьме Френ. В апреле 1943 года Треппер сообщил в Москву о моем аресте и о том, что гестапо ведет с Центром радиоигру.

В фильме зачем-то все поставлено с ног на голову: какие-то драки наших разведчиков с немцами, арест Кента на железнодорожной станции, когда он пытается спасти Маргарет, которую сняли с поезда. Нужно ли даже в благих целях приукрашивать жизнь и вводить людей в заблуждение?

Особенно мне не понравилась ложь о Маргарет и нашем сыне Мишеле, прозвучавшая в фильме. Согласно сюжету фильма, снятому, надо полагать, в 2003 или в 2004 году, моя жена Маргарет погибла в концлагере, а мой сын так и не родился. А как было в жизни?

В мае 1945 года по согласованию с Центром я прибыл из Германии в Париж, занятый американскими войсками, вступил в контакт с советским представителем, а в июне 1945-го вместе с завербованными мною сотрудниками гестапо (бывшим шефом зондеркоманды гестапо „Красная капелла — Париж“ криминальным советником Паннвицем, радистом Стлука, секретарем Кемпа) прибыл в Москву. Мне удалось во время проведения радиоигры не только завербовать Паннвица, но и сохранить и доставить в Москву документы гестапо по делу „Красной капеллы“. Следы Маргарет и Мишеля я потерял в 1945 году.

В 1945–1947 годах я находился в тюрьме НКВД по обвинению в измене Родине, следствие возглавлял генерал Абакумов, заместитель Берии. О судьбе Маргарет и Мишеля мне ничего не было известно. В ответ на мои вопросы следователи НКВД мне сообщили, что они погибли в немецком концлагере во время бомбежки.

В январе 1947 года особым совещанием при МГБ СССР я был приговорен к 20 годам заключения по статье 58-1„а“ Уголовного кодекса. С января 1948-го по октябрь 1955 года я находился в лагерях Воркуты. Кстати, осуждены были и другие наши разведчики, оставшиеся в живых, в том числе Леопольд Треппер и Шандор Радо.

Двадцать второго июля 1991 года я был полностью реабилитирован. Заключение о реабилитации было подписано заместителем Генерального прокурора СССР — Главным военным прокурором генерал-лейтенантом юстиции А.Ф. Катусевым.

Справедливость восторжествовала, я жил в Ленинграде, стал пенсионером, но так и не знал, что случилось с моей семьей, живы ли Маргарет с Мишелем, а если нет, то как и при каких обстоятельствах погибли.

Двадцать девятого ноября 1990 года я узнал, что Маргарет выжила в лагере и умерла в 1985 году, а Мишель жив и проживает в Испании. Мой сын нашел меня, и в феврале 1991 года мы встретились с ним в Ленинграде...»

«Из-за этого мальчишки мы потеряли столько солдат фюрера...»

Эти слова принадлежат тому самому Генриху Мюллеру, шефу гестапо. Буквально Мюллер выразился так: «Вы хотите мне доказать, что из-за этого мальчишки произошли такие утечки информации, из-за него мы потеряли столько солдат фюрера?»

Он присутствовал не на одном допросе Гуревича и никак не мог поверить, что перед ним тот самый человек, который стал одним из самых опасных «врагов рейха». Выглядел тогда Гуревич действительно мальчишкой — невысокий, худощавый, с копной темных волос, подвижный, общительный...

В годы нашего знакомства он, конечно, выглядел уже иначе. Мы много говорили о том, какими качествами должен обладать человек, чтобы вести жизнь нелегального разведчика, работающего под чужим именем в чужой стране. Может быть, особым талантом? Природной предрасположенностью? Согласитесь, мало кому по силам так «ввинтиться» в западное общество, как это удалось сделать Гуревичу. Что же помогло ему?

Да, в доме его отца, харьковского фармацевта, до революции была явочная квартира большевиков-подпольщиков, но сам он тогда был столь мал, что вряд ли понимал что-то в конспирации. В 1924 году семья Гуревичей переехала в Ленинград, и он учился в одной из лучших питерских школ. Любимыми предметами были литература, обществоведение и особенно немецкий язык. И вот тогда уже проявился его неугомонный характер, умение осваиваться в новых обстоятельствах. Гуревич стал председателем школьного совета Осоавиахима, премьером школьного драмкружка, Ворошиловским стрелком и отличником ГТО... Особо стоит отметить увлечение театром — умение «лицедействовать», представлять, входить в роль очень пригодились ему потом.

А школу Гуревич бросил, когда ему не было еще и 16 лет, — ушел на завод, учеником разметчика по металлу. Став настоящим пролетарием, входил в группу ПВО своего района. В 1934 году был допущен к секретной работе — составлению мобилизационного плана района. Возраст совсем не смущал Гуревича, он к тому времени не один год занимался подготовкой отрядов противовоздушной обороны, был спецработником. Да и времена были такие — «молодым везде у нас дорога...»

Затем был Институт железнодорожного транспорта и, в общем-то, по случаю — уговорил приятель — институт «Интуриста», готовивший «специалистов для работы с иностранцами»... Что уже, согласитесь, ближе к нашей теме. В институте он изучал французский язык. Когда началась гражданская война в Испании, организовал группу по изучению испанского языка и стал проситься туда переводчиком-добровольцем. Потом был вызов в гостиницу «Европейская», где люди в штатском отбирали людей для отправки в Испанию.

Уже в Испании старший советник при штабе Испанской Республики Григорий Штерн спросил: «Хочешь быть не только переводчиком?» Гуревич, комсомольская душа, естественно, согласи лся, и его оформили лейтенантом республиканского испанского флота и дали имя — Антонио Гонсалес. Он стал адъютантом-переводчиком подводной лодки. Участвовал в прорыве испанской подлодки из Франции через Гибралтар в Испанию — в Картахену.

Это были, безусловно, уже первые шаги на пути к разведчику-нелегалу. Но был тогда и еще один момент, который как бы стал предвестником грядущих тяжких испытаний. Гуревич был представлен к награждению боевым орденом, с чем его уже в Москве поздравили. Но орден он так и не получил — в связи с победой Франко награждение просто отменили...

Конечно, «испанский поход» Гуревича не мог не привлечь внимания разведки — уж слишком много подходящих для этого качеств проявил он.

«В ГРУ мне предложили работать в разведке, — вспоминал Гуревич. — Cказали: „Будем вас готовить для работы за границей — станете шифровальщиком и радистом“. Поучившись в подмосковной школе, получил первое задание. Мне предстояла работа за границей. По легенде я был „сын богатых уругвайских родителей“. Как ведет себя такой молодой человек, я мог лишь догадываться. Действовал почти „на ощупь“, помогало давнее увлечении актерством. „Родную страну Уругвай“ изучал по картам, справочникам, энциклопедиям... У меня был план Монтевидео!.. Тогда многие советские агенты вынуждены были узнавать о политическом устройстве, промышленности и достопримечательностях своих „родных“ государств исключительно из литературы. Иногда только по энциклопедическому словарю... А что вы хотите?!. Случалось, документы нам выдавали с орфографическими ошибками! Были и серьезные проколы в наших „легендах“, информация о явочных местах, надежных гостиницах и „дружественных“ фирмах нередко оказывалась устаревшей... Не прорабатывались и модели нашего поведения на случай провала, пути отхода и бегства... Весь расчет на интуицию.

Помню, в роли „сына богатых родителей из Уругвая“ добрался я до Брюсселя. Сел в такси, назвал адрес гостиницы, где мне, в соответствии с заданием Центра, предстояло разместиться. Шофер был ошарашен: оказывается, уже несколько лет там был... публичный дом! А когда утром меня разбудил консьерж, я по-русски спросил: „Кто там?“ Вот таким он был поначалу, уругваец Винсент Сиерра...»

И надо сказать, таких случаев с Гуревичем в самом начале его нелегальной жизни, рассказывал мне Анатолий Маркович, было немало. Например, при первой его «засылке» за рубеж ему назначили в Швеции встречу со связником в хорошем отеле утром. Он пришел и увидел накрытые столы с множеством блюд. Не понимая, что происходит — если свадьба или юбилей, то почему с утра? — устроился за столиком с газетой в руках, по которой его должен был узнать связник. Ждал, когда к нему подойдет официант и начнет обслуживать. Сидел долго, глядя, как другие едят, накладывая себе еды, кто сколько хочет... Самому ему сделать это и в голову не пришло — денег было в обрез, вдруг не хватит? О том, что такое «шведский стол», он тогда просто понятия не имел, и этому его в Москве не учили. Ушел, когда на него стали коситься. А связник просто не решился подойти к подозрительному человеку. В другой раз ему приказали поселиться в отеле и ждать гостя. Но так как отель будет дорогой, надо выглядеть как преуспевающий коммерсант, приобрести соответствующие чемоданы. Вализы он себе купил роскошные, под стать новой шляпе, а когда явился по адресу, обнаружил, что это весьма сомнительного свойства ночлежка, если не притон. Так и стоял, застыв посреди заведения с вализами и в шляпе, а местная публика рассматривала его, как клоуна.

В Брюсселе Гуревич активно внедрялся в новую жизнь — помогали молодость, активный характер, общительность. И как уже отмечалось, пошел учиться в «Селект скул» — привилегированную школу для богатой молодежи, ходил на вечеринки, вращался в элитарной студенческой среде, заводил новые знакомства, быстро становился «своим человеком», ходил в школу бальных танцев... Постигал таинства светской жизни. Однажды, получив приглашение на великосветский прием, явился туда в бабочке, взятой напрокат. И долго не мог понять, почему официанты обходят его стороной. Потом догадался — на них были точно такие же бабочки, и они просто принимали его за своего...

«„Законсервировавшись“, с женщинами я не сближался, — улыбаясь, вспоминал Анатолий Маркович. — Нас при подготовке строго предупреждали, что они могут быть вражескими разведчиками. И вообще, женщина — верный путь к провалу... И потом, в Советском Союзе нравы были совсем иные. В общем, жизнь была внешне легкая, но на самом деле было тяжело. Ведь я вращался среди людей, многие из которых весьма недоброжелательно относились к моей Родине, которую я очень любил... Надо было улыбаться, смеяться, поддакивать, даже когда они осуждали ее, говорили какую-то чушь. Так порой хотелось возразить или послать подальше!.. Ведь я был настоящий комсомолец, убежденный! Но нужно было сдерживать себя».

Круг людей, с которыми общался Гуревич, был достаточно обеспеченный. Надо было не только держать уровень, но и содержать агентуру. Денег не хватало. Финансирования из Москвы практически не было. «Сын богатых уругвайских родителей» должен был получать от них в стране пребывания денежные переводы. Однако они не поступали. И Анатолий Маркович объяснял, что деньги он получает через Швейцарию. А чтобы выполнять поставленные центром задачи, организовал собственную компанию.

И здесь уместно будет отметить, что Гуревич открыл в себе талант бизнесмена. Работал на износ. Дело процветало, и фирма «Симекско» на протяжении нескольких лет подкармливала советскую резидентуру в Бельгии. Тогда же он сдружился с семьей миллионеров Зингеров, бежавших из Чехии. Их дочь, Маргарет, по мужу Барча, недавно овдовела. Когда возникла угроза гитлеровской оккупации, семья вынуждена была срочно уехать. Но Маргарет решила остаться в Бельгии. Она была совсем не похожа на еврейку, и у нее оставался шанс скрыть свое происхождение. Отец Маргарет предложил другу семьи Винсенту Сиерра помогать дочери и для этого передал некоторые из своих деловых связей...

В официальных донесениях центру Барча фигурировала как «Блондинка». Знакомство с Маргарет много дало Гуревичу. Ведь именно она ввела его в высшие круги бельгийского общества. Жили они вместе на одной из вилл. Но на разных этажах. На вечеринки, которые устраивались в доме Гуревичем и Барчей, всегда приходило много разных людей. Общительный и компанейский Анатолий Маркович был душой компании. Абстрагируясь от обсуждения политических вопросов, довольно быстро расположил к себе гостей, и они вскоре перестали «понижать голос, обсуждая последние новости. И даже начали отвечать на „случайно“ брошенные мною вопросы... — рассказывал Анатолий Маркович. — Правда, всю игру портила горничная, не понимавшая, почему я не остаюсь у Маргарет...»

Однако Маргарет становилось все больше и больше в его жизни. Вскоре они стали очень близкими людьми, и Гуревич все чаще и чаще и все больше и больше задумывался о ее судьбе. «Я понимал, что в случае провала она тоже окажется в застенках гестапо», — говорил мне Анатолий Маркович.

Постепенно, внедряясь в высшие круги Бельгии и сходясь с близкими к нацистам людьми, Гуревич — как руководитель фирмы — стал сотрудничать с немецкими интендантами. Это давало возможность получать информацию о планах развития военных действий. Оружием он, конечно, не занимался. Информацию добывал иными способами. Например, однажды его попросили заказать специальные ткани для жарких стран. Таким образом выяснил, что начинается война в Африке... Еще через некоторое время заказали полтора миллиона алюминиевых ложек. Ему по секрету объяснили: «Готовится война против СССР, будет необходимо организовать лагеря для военнопленных — эти ложки для них...»

«Даже когда меня не будет...»

В один из сентябрьских дней 1991 года позвонил мне Юрий Николаевич Зоря — сын Н. Д. Зори, помощника Главного обвинителя от СССР Р.А. Руденко на Нюрнбергском процессе. Тогда он поддерживал довольно теплые отношения с Анатолием Марковичем. Сказал, что Гуревич в Москве, хочет встретиться. Буквально через час они уже сидели у меня в кабинете.

Было это вскоре после реабилитации А.И. Солженицына, и материалы надзорного производства по этому уголовному делу лежали у меня на столе. Увидев знакомую фамилию, Анатолий Маркович, обращаясь ко мне, сказал: «Я слышал и видел по ТВ, что прокуратура полностью реабилитировала Александра Исаевича. И это правильно. Думаю, что он теперь обязательно вернется на Родину. Ведь ему, как, впрочем, и мне, далеко не все равно, по каким основаниям прекратят против тебя возбужденное уголовное дело. — Потом он, что-то вспоминая, посмотрел на меня и продолжил: — А ведь он тоже прошел лагеря, многое там повидал, многое понял… С разными людьми встречался. Ведь там тоже разный народ содержался, разные сотрудники ГУЛАГа нами занимались… Всех под одну гребенку не возьмешь…»

И Анатолий Маркович стал рассказывать, как его — зека Гуревича — вызвал к себе начальник лагеря. С волнением он вошел в его кабинет, представился. А тот вдруг как-то по-свойски посмотрел на него, предложил сесть. Поставил на стол бутылку водки, два стакана. Выпили… Повторили еще... Гуревич захмелел. Говорит, что больше не может. И тогда начальник открылся: «Отец у тебя умер, Анатолий. Держись. Все там будем». Еще что-то говорил — по-человечески, пытался успокоить…

Но вернемся назад, в победный 1945-й год.

Я часто задавал себе вопрос: «Понимал ли Гуревич тогда, когда настойчиво добивался от „Центра“ разрешения вернуться, что все в Москве может сложиться непросто?» Уверен, что понимал. Но ни о каких бегствах в Австралию или Аргентину не помышлял. Думал о том, как объяснит коллегам случившееся с ним, в чем были причины провала, как организовал радиоигру, будучи под арестом... Для объяснения всех обстоятельств даже подготовил специальный доклад для командования и лично Сталина.

Еще мечтал, как пройдется по Москве и Ленинграду, увидит родителей. Но все получилось иначе. В аэропорту его встретили офицеры НКВД и, вежливо поздоровавшись, посадили в отдельную машину. Сказали, что будет принят высшим руководством. Но все закончилось арестом.

Следователи не утруждали себя доказательствами «вины» Кента. Очных ставок не проводили, к прокурору не допускали. Да и суда, на котором Гуревич надеялся доказать свою невиновность, не было. Особое совещание приговорило его как гражданское лицо к 20 годам заключения как изменника Родины.

Какие же обстоятельства сыграли роковую роль в судьбе Гуревича?

Он считал, что стал заложником борьбы между ГРУ и контрразведкой НКВД, соперничавшими тогда друг с другом. НКВД и лично Абакумов могли быть довольны — разоблачили крупного «шпиона». ГРУ не смогло выручить своего сотрудника, опасаясь, что результатом могут стать разоблачения крупных проколов и ошибок, допущенных при провале заграничной сети. Победа эти провалы списала, зачем же к ним возвращаться? Ставить себя под удар?

Но тут нужно отметить и другое. Согласитесь, Гуревичу трудно было безоговорочно поверить — уж больно фантастической выглядела история о том, как он три года обманывал гестапо, находясь в застенках, да еще завербовал при этом несколько его сотрудников!.. Правда, он их все же доставил в Москву. К тому же против него, как он говорил, давали показания, возможно, выгораживая себя, его бывшие коллеги (сейчас узнать это уже очень сложно). При желании до истины тогда, конечно, можно было докопаться, но вот желания, вероятно, не было — всесильного тогда Абакумова все устраивало.

Состояние Гуревича в то время было очень тяжелым. Ведь следователи НКВД к тому же сообщили ему, что жена Маргарет и сын Мишель погибли в немецком концлагере во время бомбежки...

Все годы пребывания в тюрьмах и лагерях, в особенности после того, как умер Сталин, когда он был освобожден «по амнистии», Гуревич добивался только одного — справедливости. Сама мысль, что его считают предателем, «изменником родины», была непереносима. Ему хотелось не просто освобождения от ответственности. Он настаивал на прекращении уголовного производства в отношении него по реабилитирующим основаниям — за отсутствием состава преступления. Анатолий Маркович готов был в любой момент явиться в КГБ, в прокуратуру, в суд. Хотя его упорство и упрямство могли дорого обойтись ему и его семье. Но он всегда шел до победного конца.

Как-то, будучи в командировке в Санкт-Петербурге, я заглянул к Гуревичам. Всегда приветливая и гостеприимная Лидия Васильевна с горечью за чашкой чая сказала: «Вы знаете, Александр Григорьевич, а мы очень хотели ребенка. Но боялись, что он может остаться один, без родительской заботы, фактически стать сиротой. Ведь клеймо „изменника родины“ с Анатолия Марковича снято не было. И мы опасались, что и его и меня, как жену „изменника“, в любой момент могут арестовать. Наверное, зря…»

Думаю, что после того, что пережил Анатолий Маркович, он лично уже ничего не боялся. И об этом он мне тоже говорил. Однако порой накатывали такая усталость, такое отчаяние, что он, необыкновенно жизнелюбивый, энергичный и предприимчивый человек, как-то признался, что не раз думал о добровольном уходе из жизни... Особенно тяжело ему было, когда за границей и у нас появились книги о «Красной капелле», ставившие все с ног на голову. Но он выдержал и выстоял.

«Я хочу, чтобы даже уже тогда, когда меня не будет в живых, все мои друзья и близкие узнали, что всю свою жизнь, часто рискуя ею, я верно служил моей родине и вправе считать себя честным гражданином», — написал Гуревич, готовясь к тяжелой операции, которая могла закончиться печально. И было это за несколько лет до его полной реабилитации…


Исторические события:


Участники событий и другие указанные лица:

Воркута Республики Коми является моногородом в соответствии с официальным перечнем моногородов, утвержденным Правительством Российской Федерации. Моногород - населенный пункт, экономическая деятельность которого тесно связана с единственным (градообразующем) предприятием или группой жестко интегрированных между собой предприятий. Развитие моногородов России предусматривает меры по диверсификации экономики, развитию социально-экономического положения и улучшению городской среды.

Тематические сайты: Государство, Законодательство, право, История, Кино и ТВ: программы, фильмы, актеры, Патриотизм, Преступления, криминал, Силовые структуры, Соотечественники, земляки, диаспоры
Сайты субъектов РФ: Адыгея Республика, Волгоградская область, Коми Республика, Ленинградская область, Москва, Санкт-Петербург
Сайты столиц субъектов РФ: Адыгея Республика - Майкоп, Волгоградская область - Волгоград
Сайты моногородов субъектов РФ: Коми Республика - Воркута
Сайты федеральных округов РФ: Северо-Западный федеральный округ, Центральный федеральный округ, Южный федеральный округ
Сайты стран: Австралия, Аргентина, Бельгия, Великобритания, Германия, Испания, Мексика, Нидерланды, Норвегия, Россия, Словакия, Соединенные Штаты Америки, СССР, Украина, Уругвай, Финляндия, Франция, Чехия, Швейцария, Швеция
Сайты столиц стран: Бельгия - Брюссель, Германия - Берлин, Франция - Париж, Чехия - Прага
Сайты городов стран: Украина - Харьков
Сайты регионов мира: Австралия и Океания, Америка Северная, Америка Южная, Африка, Европа Восточная, Европа Центральная, Скандинавия
Сайты объединений стран: АТЭС - Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество, Европейский союз, СНГ - Содружество независимых государств

Ньюсмейкер: Пресс-центр Звягинцева А.Г. — 139 публикаций
Поделиться:

Интересно:

Юные герои Волоколамска. Как подростки отбили деревню у гитлеровцев
06.11.2024 17:33 Аналитика
Юные герои Волоколамска. Как подростки отбили деревню у гитлеровцев
Есть под Москвой город Волоколамск, административный центр одноименного района. Еще в 2010 году указом президента ему было присвоено почетное звание «города воинской славы». И в этом нет ничего удивительного. Впервые упомянутый еще в 1135 году, древний русский город Волоколамск не один раз...
В Москве определили участников молодежной антарктической экспедиции
06.11.2024 09:05 Новости
В Москве определили участников молодежной антарктической экспедиции
Завершился последний этап отбора участников Московской молодежной антарктической экспедиции. Попасть в состав группы пробовали школьники и студенты колледжей. Об этом рассказала Анастасия Ракова, заместитель Мэра Москвы по вопросам социального развития. «Мы продолжаем...
В Москве прошел фестиваль «1612»
06.11.2024 08:53 Новости
В Москве прошел фестиваль «1612»
В День народного единства в Москве при участии Российского военно-исторического общества впервые состоялся открытый тематический фестиваль «1612». Мероприятие собрало порядка 3 тысяч участников в течение всего дня, а к трансляции фестиваля подключились более 350 тысяч человек из разных регионов...
05.11.2024 12:37 Новости
C3 Solutions объявил о создании C3 Group
Москва, 5 ноября 2024 года - Компания C3 Solutions, российский производитель инженерных решений для ЦОД, промышленной и ИТ-инфраструктуры, объявила о консолидации своих направлений под брендом C3 Group («Группа СиТри»). Создание C3 Group выстроит бизнесы компании по направлениям, явно структурирует...
02.11.2024 12:29 Консультации
РС для ИП: зачем нужен, как открыть и чем отличается от лицевого
Расчетный счет — это банковский счет, который открывается для денежных операций, связанных с предпринимательской деятельностью. Он позволяет принимать платежи от клиентов, перечислять деньги контрагентам, уплачивать налоги и сборы и пр.  Закон не обязывает ИП пользоваться расчетным счетом...